Про Айвазовского

Запись опубликована автором

Про выставку «К 200-летию Айвазовского». Ее все продляли и продляли, она все шла и шла. Можно было на нее попасть аж до 20 ноября, постояв уже последние несколько дней выставки на улице под снеждём. Но, если вы не попали, то читайте текст или пробуйте сходить до Третьяковки пешком — ходят слухи, что выставка еще идет, просто билеты онлайн уже не купить.

 

Мы, как умные, посетили выставку летом. В конце августа. Сперва зашли на лекцию в подвалах и казематах Храма Христа Спасителя. Надо признать, подвалы и казематы зачетные — отделка выглядит богато, коллекция картин и всяких ваз со статуями тянет на музейную. Сразу видно, не зря народ десятину тащит, а у церкви свой банк.

Лекцию давала контора Левел Ван → https://levelvan.ru/. Пригласили бодрую мадам, которая весьма бодро и толково полтора часа рассказывала нам про Оганнеса Гайвазяна — великого русского художника-мариниста, которого все знают, как Ивана Айвазовского. Трактовка имени в разных источниках разная: Ованнес или Оганнес, Айвазян или Гайвазян — предполагаю, что все это одно и то же в разных диалектах армянского. Овик Гайвазян родился в Крыму, в Феодосии, папа Геворг, в народе Константин, был у него старостой базара и знал пять языков. Подозреваю, чтобы разговаривать о делах с приезжими купцами, которых в Крыму на тот момент уже хватало. Мама вышивала и растила детей. Жили не богато.

На этом месте в лекционный зал зашли люди, пошуршали пакетами. Потом у кого-то зазвонил телефон. Кто-то что-то обсудил. Нахрена ходить на платную лекцию вечером в будний день, после работы, чтобы вот так вот себя там вести? Фу такими быть. Отвлекся, продолжаю.

Короче пацан рос и начал рисовать. С детства руки из плеч вылезли, его, как творчески одаренного, заметил местный начальник Казначеев, вроде губернатор или казначей губернии, и стал его покровителем. Пробил бюджетное место в академию художеств в Питере и простой армянский русский паренек укатил в тогда еще столицу учиться рисовать. Стал пенсионером императора при учебе — так называли студентов на стипендии в то время.

Дальше у него поперло. Я для себя его теперь называю Иван Айвазовский по кличке «Бешеный принтер». Потому что, блин, за свою жизнь товарищ Айвазовский нарисовал больше 6000 картин. Шесть тысяч, Карл! Вы хотя бы одну нарисовать попробуйте, чтоб не блевотно было. А у него шесть тыщ, и все, как одна, про морюшко и весьма круто, до сих пор за миллионы долларов покупают-продают.
 
Как-то устав от этих ваших морозово, художник рванул в Италию, где рисует море-небо-облака ебанических цветов. И Стамбул, который не совсем Италия, но там пересадка, видимо. Спустя две недели после лекции я сам посетил Стамбул и Италию и, надо признать, рисовал он все это годно, реалистично и понятно, что ему там так понравилось. Тем не менее его тралят реалисты (это такие яблодрочеры среди художников), потому что «Ну кто рисует небо такого цвета?» — наверняка половина из них были педики. Не знаю, в Березово перед морозом бывает розово-пурпурное небо и ничо, никто не считает это чем-то нереальным.
 
Короче он скатался в Италию, а оттуда по дороге, вроде, в Париж, попадает в шторм и все думают, что он утонул. На этом месте мне понравилось поведение одного хитреца, который прознал про кораблекрушение раньше других и выкупил все картины Айвазовского, которые нашел — вот уж продюсер рок-звезд, блин. Но Айвазовский выжил, его принимают по всей Европе, признают, покупают, везде зовут и короче он реально рок-стар. При всем при этом он садится в бричку и валит в Феодосию, потому что там окушки и березки.
 
В итоге он становится официальным художником русского военно-морского флота, получает мундир, звание и право кататься на кораблях и наблюдать сражения, маневры, десанты, штормы, бури и вот это вот все. Он дичайше этому рад и, по факту, становится рупором славы Российского Императорского флота — рисует как наши насували тем, вторым, третьим. Рисует красиво, достоверно и продает везде, что знали наших. И реально сам участвует в походах: с риском для жизни принимает участие в десанте, находится на корабле во время боя. Чисто военный корреспондент.
 
А дальше он живет, рисует-рисует-рисует, разводится, после 29 лет брака. Потом еще раз женится и рисует-рисует-рисует. Работает в Феодосии, любит дом, морюшко и работку. И в итоге умирает прям за работой — рисовал взрывающийся турецкий корабль. Глядишь на такое количество проделанной работы и понимаешь: вот уж кто счастлив был, занимаясь всю жизнь любимым делом.
 
На этом лекция кончилась. Нас пригласили на какое-то представление, или «перфоманс», прости господи. В казематах сцена, в самом каземате темно, сцена посдвечена голубым. Начинает играть адажио из Лебединого озера и все такие замерли и… и… и… все. И так три раза. Я это назвал пантомимой «Как заинтриговать идиотов», сам при этом заинтригован был весьма.
 
Ну а через три дня мы поперлись на выставку в Третьяковку.  А там стопицот картин, часа три ходили — мы Уфицци потом быстрее обойдем, чем одну выставку Айвазовского. Такие дела.
 
На лекции еще рассказывали про его рабочее кресло, плетеное — у него всегда была изрисована спинка, потому что художник любил закидывать руку с кистью за спину и рассматривать полотно. А вообще, конечно, мужик крут был неимоверно: смотришь на волны и вот прям как на самом деле все, а поближе подойдешь — намазано краской какой-то. Как такое получается в итоге — мне понять пока не дано, но смотрится мощно.